ПОЛЕТЫ ВО СНЕ И НАЯВУ (НАЧАЛО).

Если Загадку долго не мучить, она начинает мучиться сама.
 – Да-да, все, правда.
А что тут такого?
В нашей истории любви ведь нет ничего экстраординарного
– никто не парит в воздухе, не становится невидимкой.

УМБЕРТО БОЧЧОНИ. ПОД ПЕРГОЛОЙ В НЕАПОЛЕ. 1914.

Остановившиеся часы - времени не останавливают.
Да и Загадка, по молодости лет, пока не знает, что все плохое когда-нибудь кончается.
И начинается самое чудовищное!
Поэтому в том, что в наших письмах друг к другу – только,
правда, нет ничего удивительного.

УМБЕРТО БОЧЧОНИ. УНИКАЛЬНЫЕ ФОРМЫ НЕПРЕРЫВНОСТИ В ПРОСТРАНСТВЕ.

1913 г. ГОРОДСКАЯ ГАЛЛЕРЕЯ СОВРЕМЕННОГО ИСКУССТВА. МИЛАН.

Речь об обычных придурках: саше и Загадке.
Не зря сашечка постоянно напрягает Загадку:
«Милая Загадка, никогда не спорь с идиотами.
Они сначала опустят тебя до своего уровня,
а потом выиграют у тебя всё и вся, так как имеют уникальный опыт
«борьбы нанайских мальчиков».
А ты, даже и не слышала о «таком народе»!?!

УМБЕРТО БОЧЧОНИ. УЛИЦА ВХОДИТ В ДОМ. 1911.

И не надо запирать себя в клетку и затем страдать от того,
что больше не можешь летать...
Только падая, можно понять, умеешь ли ты летать.
ТОЛЬКО П-А-Д-А-Я!

ПРОДОЛЖЕНИЕ СЛЕДУЕТ.

НАД КЕМ СМЕЕТЕСЬ? НАД СОБОЙ СМЕЕТЕСЬ!