Не утруждайте себя ответом.
На самом деле меня это не интересует.
«сашечкины узелки»
Прошедший диспут о любви… о любви, с девчонкой по имени Загадка.
И пусть меня не уверяют, что с девочкой неземной Красоты
человеческого счастья не бывает.
Бывает, еще как бывает.
Сотри случайные черты,
И ты увидишь: девочка прекрасна...
Она прекрасна, как всегда.
Ну, хоть не шевелись...
Шучу. Шучу, - про "не шевелись". Про девочку - нет!
ЭЖЕН ДЕ БЛААС. ВОДА. 1900.
Я влюблён в эту девочку, я влюблён в этот город,
мне нравится, что она живёт в нём…
Мне нравится, что она не пытается меня перевоспитать
под свои стандарты, - как это делают все женщины мира.
Она, даже, не стремится меня «научить жизни».
Она никого не учит. Она учится сама. Постоянно.
ЭЖЕН ДЕ БЛААС. В ВОДЕ. 1914.
Ей нравится давать советы своим близким подружкам.
Так, Вика (любитель прекрасного, профессиональный искусствовед),
взахлеб рассказывая о своем новом парне, умоляет её подсказать:
- Ну, что мне делать? Что … мне… делать?
- Что делать конкретно?
- Он от меня ничего не скрывает, он говорит мне правдиво...
- Мне нужно от вас лишь выпить, переспать и обсудить
творчество Харуки Мураками.
- Я как про Мураками услышала... подумала... грех не переспать
с таким интересным человеком.
- Как ты думаешь, Загада?
- А сам-то он кто?
- Он? Тренер по акробатике.
- И чем он тебя взял?
- Пока он меня не взял. Сейчас я над этой проблемой работаю.
- Но пригласив меня на тренировку новой группы, в спорт школу,
показал фокус, от которого я до сих пор в шоке.
- Положив на пол несколько матов, он скомандовал детям бегать
вокруг этих матов. Через несколько минут дал команду:
- Всем быстро лечь на маты!
- Так вот: мальчики легли лицом вниз, на живот,
а девочки - лицом вверх, на спину!
- Представляешь?
- Ну и, что?
- И ничего. Он похлопал меня ниже спины, и таким красивым
и томным, зовущим голосом, спросил:
- Ну, что согласна?
- Ну а ты?
- Я побежала за спортивной формой домой…
ЭЖЕН ДЕ БЛААС. СЕРЕНАДА. 1910.
В отношении меня, Загадка совершает почти невозможное,
– оставляет меня в покое, любя меня таким, какой я есть.
То, что было вчера, настолько верно следует укоренившейся форме,
что его, пожалуй, можно приравнять к поэтическому жанру, - хайку.
Или, скажем… к поездке на автобусе через мою любимую пустыню.
А там слева - барханы, справа - море. Сплошное хайку.
Для Сашечки дорога не закончится ни в субботу, ни в следующие дни,
ни тогда, когда Сашечка напишет, а Загадка ответит.
Для Сашечки же дорога может оказаться вообще бесконечной.
Даже если он будет продумывать маршруты любовных поездок
так же осмотрительно, как ответы на вопросы небесной канцелярии, -
всё равно остаток дней ему придётся прожить как изгою.
ЭЖЕН ДЕ БЛААС. ВОЛНУЮЩИЙ МОМЕНТ. 1896.
Мне представляется, что в этом и есть правосудие.
Наказание, от которого смешного Сашечку избавит только смерть, -
это раздирающее душу осознание тщетности.
Всю оставшуюся жизнь, смешной Сашечка, должен будет бесполезно
толкать в гору огромный камень, зная, что до вершины не доберётся.
А может бросить все к черту и предпочесть этой чехарде
длительное заточение в кувшине?
Какой же тогда должна быть жизнь простого парня,
чтобы конец ее был счастливым?
Прометей, правда, тоже был титаном.
Вот и смешной Сашечка заигрался с огнём
(который «луч света в его тёмном царстве»),
P.S. … и теперь орлы будут вечно клевать ... его влюбленное сердце...