Powered By Blogger

суббота, 8 июня 2013 г.

ДО ВСТРЕЧИ...



Нельзя врать, тем, кого любили, без веских на то 
причин – если только Вы не мечтаете стать гением, 
профанирующим великое искусство обмана. 
 Саша Игин 

Сашечка уже устал считать часы, минуты.
Сашечка вспотел, Сашечка подустал, немного сорвал голос.

Наконец, у Сашечки элементарно пересохло в горле!

Трудно быть Богом по братьям Стругацким.
Противно, - по Герману-младшему.

Постановка-постановка-постановка.
Стилизация-постановка-стилизация. 


МАГРИТТ РЕНЕ. УСЛОВИЯ ЧЕЛОВЕЧЕСКОГО СУЩЕСТВОВАНИЯ. 1935.

Фальшивка-стилизация-фальшивка.
Гламур-фальшивка-гламур.

Все тихо и мирно.
Сплошной русский кайф.
Сплошной арабский кейф.
Идея одна - время приятного безделья.

Как вдруг Сашечка выходит и то ли по неопытности,
то ли из тщеславия, а то ли потому, что иначе не умеет,

выкладывается прямо на глазах всех окружающих и говорит:
- Я Вас не люблю. Всех! 
- И оптом, и в розницу.
- Почему? 
- Не знаю.
- Не знаешь?
- Не знаю... Да и знать не хочу...


МАГРИТТ РЕНЕ. ПЕРСПЕКТИВА МАДАМ РЕНЬЕ. 1951.

Загадка в шоке, окружающие в растерянности,
это же так сказать, не соответствует новому гламурному стандарту.
Не вписывается в праздничный интерьер. ____________________________________________________________
Очень хочется к морю…

Строгий последовательный дискурс удался не вполне.
Сколько раз Сашечка говорил себе: «Задавай вопросы только тому,
чьи ответы тебя устроят».

Впрочем, следы небезнадежных мыслей и благородных
порывов в тексте, кажется, различимы.

Если для Вас нет, то позвольте сюрприз:
любовь, - это не когда Вам с Сашечкой хорошо,
это когда без Сашечки плохо.


МАГРИТТ РЕНЕ. СЫН ЧЕЛОВЕЧЕСКИЙ. 1964.

Мечтаете проверить?
P.S. До встречи … в аду…

1 комментарий:

  1. А.Ахматова

    В ту ночь мы сошли друг от друга с ума,
    Светила нам только зловещая тьма,
    Свое бормотали арыки,
    И Азией пахли гвоздики.

    И мы проходили сквозь город чужой,
    Сквозь дымную песнь и полуночный зной,—
    Одни под созвездием Змея,
    Взглянуть друг на друга не смея.

    То мог быть Стамбул или даже Багдад,
    Но, увы! не Варшава, не Ленинград,
    И горькое это несходство
    Душило, как воздух сиротства.

    И чудилось: рядом шагают века,
    И в бубен незримая била рука,
    И звуки, как тайные знаки,
    Пред нами кружились во мраке.

    Мы были с тобою в таинственной мгле,
    Как будто бы шли по ничейной земле,
    Но месяц алмазной фелукой
    Вдруг выплыл над встречей-разлукой...

    И если вернется та ночь и к тебе
    В твоей для меня непонятной судьбе,
    Ты знай, что приснилась кому-то
    Священная эта минута.

    ОтветитьУдалить