На три вещи можно смотреть вечно: на огонь, на воду,
и на то, как Ляля… говорит по телефону!
Саша Игин
Весь мир в кармане…
Люблю эту смешную девчонку. До сих пор колотит от её губ.
Никогда не забуду, как она меня вчера напугала...
Смешная. Вчера. А сегодня?!
А сегодня, Ляля, ты лучшая. Мир это заметил.
КОЗИМО РОССЕЛЛИ. НАГОРНАЯ ПРОПОВЕДЬ.1481.
И заметил без всяких конкурсов. Ты вне конкурса.
Ты победитель, которому не надо показывать свою силу.
Мы помним, что твоя сила в твоей слабости. Но какая эта слабость?
Я до сих пор от нее в полуобморочном состоянии и невменяемый.
Мне не страшно, мне ужасно любопытно, куда ты меня заведешь???
Продолжай совершать свой беспримерный подвиг!
И когда ты все в конец разрушишь своими руками,
тебе захочется кого-нибудь за это убить.
Награда: - двадцать долларов или «весь мир в кармане»
(Чейз. Детективный роман.).
Любовь, ремейк и красивое кино…
Помни, Ляля: никто в мире не рождается для того, чтобы оправдывать
чьи-то надежды. Не научилась любить по настоящему –
займись разведением бабочек или аквариумных рыбок.
Любовь – не красивое кино, ремейка не будет.
Господи, как недорого стоит спокойствие мира. Все проходит.
Поэтому сойдет и это.
И будет у нас всё как сказке: Жили они душа в душу.
То она ему в душу, то он ей камень.
КОЗИМО РОССЕЛЛИ. ПЕРЕХОД ЧЕРЕЗ КРАСНОЕ МОРЕ. 1481.
Конечно, приобретённый опыт для нас необходим и необходим,
для того, чтобы не повторять ошибки, а делать новые!?
Мы никогда не знаем и не узнаем точно, что думают и чувствуют
окружающие нас люди: мы интерпретируем их поведение и обижаемся
на собственные мысли, по этому поводу.
Не помню, где вычитал, у кого, конечно не в оригинале, но было красиво,
поэтому, наверное, и запомнил.
Сян-цзы (естественно, «товарищ из Китая»), как-то сказал:
«Смешон орущий в ярости, но страшен молчащий в обиде».
КОЗИМО РОССЕЛЛИ. ТАЙНАЯ ВЕЧЕРЯ. 1482.
Запомни, Лялечка, эту разницу в характеристике людей и
будь осторожна с «глухонемыми».
А те, кто кричат, выпучив глаза, наши друзья и лучшие подруги.
Или как пела давно «Машина времени» с Макаревичем: -
«Вот товарищ с Востока, он танцует жестоко, - ему пара нужна»).
Именно тут тебе захочется воскликнуть: «Хватит ходить за мной вообще,
я сама тоже немножко заблудилась».
Амбулаторной больной стало лучше - она перестала дышать одним
воздухом с окружающими. Чем дышит и как? - загадка для окружающих.
Двусмысленная слава и недвусмысленный талант…*
Прошлое и настоящее твоего «боя», Ляля, у нас рисуется черными красками.
Глупцы. Чёрная краска быстро кончится, и, будущее двух придурков
(Сашечки и Лялечки) на картинах станет светлее и воздушнее!
Понимаете, когда Сашечка тоскует и взыскует, он может просто ныть и плакать,
наклоняя кудри (такие писаки-мараки нравятся девушкам).
А может, все-таки взять себя в руки и ныть, изображая Мика Джагера,
плакать сквозь хохот, а о кудрях забыть вовсе.
Потому что не для девушек Сашечка пишет. Хотя – вру. И для девушек тоже.
Но, будем честны, не только для них.
КОЗИМО РОССЕЛЛИ. ДАРОВАНИЕ ЗАПОВЕДЕЙ. 1482.
А и для всех нас, грешных, тоскующих и взыскующих.
На делах влюбленных – личные печати тех, кто их совершил.
И на наших лицах («кто не спрятался, - я не виноват!») – обратный свет
или тьма содеянного. Казалось бы, все ясно.
Но это схема, всего лишь смешная, ходульная схема, -
равновесие здесь наблюдается редко.
Да и чему наблюдаться?
P.S. … двусмысленная слава и недвусмысленный талант…
* Игорь Северянин. «Поэма вне абонемента» (1912)
ЧИСЛА
ОтветитьУдалить"Не только в жизни богов и демонов
раскрывается могущество числа."
Пифагор
Мечтатели, сибиллы и пророки
Дорогами, запретными для мысли,
Проникли — вне сознания — далеко,
Туда, где светят царственные числа.
Предчувствие разоблачает тайны,
Проводником нелицемерным светит:
Едва откроется намек случайный,
Объемлет нас непересказный трепет.
Вам поклоняюсь, вас желаю, числа!
Свободные, бесплотные, как тени,
Вы радугой связующей повисли
К раздумиям с вершины вдохновенья!
Бахыт Кенжеев.
ОтветитьУдалитьЗемли моей живой гербарий! Сухими травами пропах
ночной приют чудесных тварей - ежей, химер и черепах.
Час мотыльков и керосинок, осенней нежности пора,
пока - в рябинах ли, в осинах - пропащий ветер до утра
листву недолгую листает, и под бледнеющей звездой
бредут географ, и ботаник, и обвинитель молодой.
Бредут в неглаженой рубахе среди растений и зверей,
тщась обветшалый амфибрахий и архаический хорей
переложить, перелопатить, - нет. я не все еще сказал -
оставить весточку на память родным взволнованным
глазам,
и совы, следуя за ними и подпевая невпопад,
тенями темными, двойными над рощей волглою летят.
Чем обреченнее, тем слаще. Пространства считанные дни
в корзинку рощи уходящей не пожалеют бросить ни
снов птичьих, ни семян репейных, ни ботанических забот.
Мятежной твари оружейник сапожки новые скует,
на дно мелеющего моря ложится чистый, тонкий мел,
и смерти тождество прямое ломает правильный размер.
Не зря ли реки эти льются? Еще вскипит в урочный час
душа, отчаявшись вернуться в гербарий, мучающий нас.
Пустое, жизнь моя, пустое - беречь, надеяться, стеречь.
Еще под пленкой золотою долгоиграющая речь
поет - а луч из почвы твердой жжет, будто молнии пришли
сквозь кровеносные аккорды угрюмых жителей земли.
1990.
Тим Собакин
ОтветитьУдалитьЯ к Вам пришел однажды поутру,
когда Вы сильно спали на диване.
Румяный кит барахтался в стакане,
и муха кувыркась на ветру.
Я двадцать шесть минут смотрел на Вас,
обворженный видом живописным,-
похожий то на перстень с аметистом,
а то на старомодный тарантас.
Вы спали,обнаженная до плеч.
и мысль меня точила,как отрава:
" Имею ли я нравственное право
на часть дивана рядом с Вами лечь? "
Пока я был во власти скверных дум,
а также сокровенных устремлений,
Вы скромно выгибали ряд коленей
( меня влекло обычно только к двум ).
И голос ваш моих касался уш:
" Я двадцать шесть минут лежу в постели!
Ну что же Вы стоите в самом деле?
Налево - туалет,направо - душ... "
И я ушел однажды поутру -
подальше от коварного дивана!
И бледный кит упал на дно стакана.
И муха заблудилась на ветру.
1993.