Нет ничего незаменимей любви.
С.И.
Когда мы позволяем себя унижать - мы унижаем нашу любовь.
Когда мы позволяем лгать себе и грабить себя –
мы лжем своей любви и грабим её.
Сашечка вышел на улицу, задумался…
Мимо пронеслось нечто, с космической скоростью.
- Это не метеорит, - понял Сашечка.
- Это лето любви… - догадался он.
АНРИ РУССО. КАРНАВАЛЬНЫЙ ВЕЧЕР. 1886.
Когда на наших глазах откровенное, наглое, сознающее себя и
любующееся собой зло глумится, поплевывая на окружающих,
да и на нас, - мы делаем нашу любовь бессильной и
выдумываем оправдания её невмешательству.
Хотя она давно уже вмешалась, приведя нас в свой Храм и
вложив каждому нравственный компас.
Вот и Загадка и Сашечка на уровне аксиомы, с рождения,
по природе души знают, что хорошо и что плохо.
А если и заставляют себя забывать об этом, то исключительно потому,
что надо же чем-то оправдывать собственное бездействие.
Хотя в наше время все немножно по-другому:
- Уходи. Насильно, мил, не будешь?
- Почему, не буду. Буду!
АНРИ РУССО. МУЗА, ВДОХНОВЛЯЮЩАЯ ПОЭТА. 1909.
Между тем каждое их безвольное бездействие бросает обратный
рефлекс на того, кто создал их любовь, - кто Он или Она, они не знают.
И если честно, всем своим видом показывают, что знать не хотят.
Надежда только на тех, кто уцелеет после любовного цунами,
уж они то, расскажут, как это было замечательно.
Загадка же, как и каждая девочка мечтает, чтобы ее любили
только за то, что она просто дышит.
Говорить с ней о любви бесполезно.
Она считает, что Жизнь слишком коротка, чтобы уделять этим
благоглупостям личное время, которого хватает только на работу,
путешествия, секс и познание самой себя.
АНРИ РУССО. ПРОГУЛКА ПО ЛЕСУ. 1888.
Но я все равно безумно скучаю по её неистовому телу,
ищущему рту и трепетной беззащитности,
на уровне: - «Ах!» и размякшему, - «Да!».
P.S. Скучаю, скучаю, скучаю…